Христологический цикл открывается изображением сцены Благовещения Богородице.

Благовещение имеет несколько иконографических схем, для которых берутся различные моменты события либо используются различные источники. Живописцы в течение тысячелетий использовали в качестве литературной основы кононическое евангелие от Луки (1, 26-39), Протоевангелие Иакова (XI), евангелие Псевдо-Матфея.

Лука скупо сообщает о событии: архангел Гавриил явился в Назарете деве Марии, жене Иосифа из дома Давидова, со словами: «Радуйся, Благодатная!.. Зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус». Мария отвечала: «Как будет это, когда Я мужа не знаю?» Это описание послужило основой для сложения иконографии сцены «Благовещение с пряжей», или «Второе Благовещение». В такой композиции Мария обычно изображается в интерьере с пряжей в руках, согласно тексту Протоевангелия Иакова (XI, 1), который гласит, что Мария пряла по поручению священников завесу для иерусалимского храма. Иконография композиции складывается в V веке, причем поза ангела восходит к изображениям вестника в античном искусстве. Крылья у ангела появляются лишь с V – VI веков. Вероятно, самая ранняя композиция находится в катакомбах Прискиллы (III в.): в кресле сидит женщина в тунике и паллиуме, перед ней молодой человек в римских одеждах, его правая рука обращена к сидящей. На равеннском саркофаге V – VI веков Мария сидит в кресле и держит веретено в руках, справа крылатый ангел с посохом. Этот мотив разрабатывается художниками в течение столетий и хорошо известен по изображениям на миниатюрных мозаиках и фресках от Санта Мария Маджоре в Риме (432 - 445) до классических образов в Дафни, Монреале и Софии Киевской.

Иконографию «Благовещения с пряжей» можно разделить на несколько подвидов: когда Мария изображается стоящей (впервые на ампуле Монцы, VI – VII вв.), затем – прервавшей прядение, с поднятой головой, с выставленной вперед ладонью. Известны и другие изводы, различающиеся характером жестикуляции Марии и тем передающие оттенки ее душевного состояния: ее руки могут быть смиренно сложены в молитве, могут выражать сомнение, когда кисть одной руки прижимается к груди, а другая открыта в сторону Гавриила.

Литератерные источники описывают также сцену, предшествовавшую основному явлению архангела, - так называемое «Первое Благовещение». Иаков рассказывает, что «взяла Мария водонос и изыде почерпити воды и се глас к ней. Мария испугалась и пошла в дом свой, поставила воду, взяля порфиру и села на престол...» Эти слова послужили основой для «Благовещения у источника». Эта композиция встречается значительно реже первой. Одно из ранних изображений мы встречаем на окладе евангелия из слоновой кости (V в.) в Миланском соборе: из скалы идет вода, перед скалою стоит на коленях Мария, в левой руке у нее кувшин. Мария обернулась к стоящему перед ней архангелу с жезлом. В XI – XII веках художники часто превращают источник в роскошный бассейн (Сан-Марко в Венеции XII в., София Киевская XI в., Кахрие-Джами в Константинополе, 1314). Иногда появляются дополнительные фигуры служанок. Таким образом, здесь, как и в других случаях, канон складывается под влиянием социальных идеалов. Уже на мозаике в Санта мария Маджоре Мария одета в богатые одежды и находится в окружении четырех ангелов. Следует отметить, что в восточнохристианских памятниках часто присутствует изображение слетающего с небес архангела.

В XVII веке в древнерусской живописи распространился тип «Благовещения с книгой», известный на Западе уже в памятниках XI века.

В развернутых повествовательных циклах сцена Благовещения Марии обогащается эпизодом явления ангела Иосифу, или благовещения Иосифу. По текстам евангелия от Матфея (1, 20-25) и Протоевангелия Иакова (XIV) мы узнаем, что Иосиф хотел тайно отпустить Марию из дома, чтобы избежать позора. Ночью, во сне, ему явился ангел и сказал: «Не бойся Иосиф отроковицы сея, суще бо в ней от Духа Святого, родит она сына и наречется Иисус». Одно из первых изображений встречается на рельефах равеннской кафедры Максимиана (V в.): Иосиф спит на ложе, к нему сверху склоняется ангел с жезлом. Эти основные черты удерживаются на всех византийских и древнерусских памятниках вплоть до конца XVII столетия.